Кетополис: Киты и броненосцы - Страница 53

Одна-то была, мог бы возразить Ируд. Если бы решился побеспокоить пустою болтовней память о Козушке Кэт. Таинственная как чертенок и прекрасная как ангелочек. С фигурой подростка и темпераментом взрослой женщины, точно знающей, почем фунт тресковой печенки. Не «чистенькая», но и не из здешних шалав. Занималась Козушка неведомо чем, часто пропадала из города. Возвращалась загорелой, с цыпками на руках и волдырями от укусов насекомых. На расспросы отвечала смехом. А однажды — не вернулась. Ируду передали какую-то невразумительную писульку, из которой он разобрал лишь то, что Кэт скончалась от малярии и что могила ее находится в недоступном месте. Осознав, что Козушки больше никогда с ним не будет, Джоу запил. Чудовищно, буйно. Дневал и ночевал то в кабаках, то в кутузке. Тогда-то его и вышибли с верфей. Ему было все равно. Он спустил до гроша сбережения, которые откладывал на свадьбу с Козушкой; влез в долги, из-за которых пришлось заниматься делишками настолько грязными, что лучше не вспоминать. Он, вероятно, сдох бы где-нибудь с заточкой в боку, если б не Красавчик Энцо. Кажется, Энцо был кальмар-знает-сколько-родным кузеном Кэт. Он поручился за Ируда перед господином Бифером. Заплатил кому-то какие-то откупные. Нанял сиамскую ворожею, умеющую отучать людей от опиума и пьянства… Словом, Джоу был сейчас обязан Красавчику Энцо абсолютно всем.

Поэтому ненавидел его.

Тихо, обреченно ненавидел.

К тому времени, как он опорожнил мочевой пузырь, «коллеги и товарищи» уже задымили всю курилку. Обсуждали утреннее происшествие на проходной. Шумели так, будто собирались подраться.

— …А я говорю, шпионы! — орал, брызжа слюной, мастер Ковач. — Вы ни черта не знаете, а нас собирали и рассказывали! Русские шпионы наводнили Кетополис, ясно? Kozaki. Их царь давно уже собирается нас завоевать.

— Я слышал, он помешанный, — вклинился Энцо. — Притом буйно.

— У них все цари помешанные. Это традиция такая. Принцев и принцесс с самого детства помещают в монастыри и там сводят с ума. Потому что нормальный монарх Россией править не сможет. От морозов умрет. А умалишенным мороз безразличен.

— Ладно, хватит про это, — замахал единственной рукой пустобрех Ди. — Ты про шпионов рассказывай! Чего они хотят разведать-то?

— Ты дурак, нет? Рыбе ясно, что. Узнать, чего мы строим.

— А чего мы строим? Я бы тоже узнать хотел поточнее.

— Ого, а почему тебя это интересует? Может, ты тоже шпион? Тоже kozak? Ты где руку потерял, а? Отморозил в Сибири, когда под елкой с поршеньком своим баловался?

Заржали. О том, что руку Ди ампутировали после того, как он сунулся смазывать работающую шестеренную клеть, где кисть вместе с масленкой размололо между зубчатками, знали все.

Ди, конечно, полез в бутылку, но его живо успокоили.

— Парни, а кто-нибудь видал, как шпионов арестовывали? — спросил, отсмеявшись, Красавчик Энцо. — Может, это так, предпраздничные байки?

— Я видел, — без охоты признался Джоу. Можно было и промолчать, но вдруг там был еще кто-нибудь из знакомых? Молчание расценили бы как подозрительную скрытность. — Взяли двоих. Один старик, другой примерно моих лет. Ни одного не знаю. Старика, вроде, видел на конвейере, но не уверен. Ну, схватили без видимых причин. Просто раз — и «Пройдемте!». На того, что помоложе, собаку натравили, чтоб не выступал. Меня как раз кашель разобрал, так что подробней не скажу.

— Раз без видимых причин, значит, точно шпионы! — уверенно заключил Ковач. — Следили, значит, за ними давно, а сегодня схватили. Аккурат к празднику, чтоб перед начальством отчитаться. Небось, по медальке сейчас получат.

Логика мастера показалась курильщикам безукоризненной. Она бы и Джоу такой показалась, если б он не знал правду.

— А нам-то что-нибудь пожалуют к праздничку? — спросил Ди.

— Нет, безрукий, ты точно дурак или шпион, — рассердился Ковач. — Премию, само собой. Смена на два часа короче. Что, мало?

— Мало. Сиамцы вон вообще не работают.

— Так у них-то праздник сегодня. Се-го-дня!

— Да они и в другие дни ни хрена не работают, — махнул культяпкой Ди. — Суки желтопузые. Подогнать бы броненосцы поближе, да пальнуть по Пуэбло-Сиаму из главных калибров. Фугасными. Залпом. Чтобы духу не осталось.

Снова рявкнула сирена. «Санитарная пауза» закончилась.

Рабочие потянулись по местам. Теперь уже до самого обеда.

* * *

На обед у Джоу были бутерброды с ливерной колбасой, огурец и бутылка простокваши. Он как обычно перевернул вверх дном ящик для готовых шлангов, бросил сверху ветоши. Уселся, прислонившись спиной к теплому боку пресса, и начал флегматично набивать утробу. Колбаса отдавала водорослями, зато простокваша была бесподобна. Кисленькая, прохладная (бутылку предусмотрительный Ируд держал в ведре с водой). И сахару в самый раз. Все-таки от толстухи Ванды была некоторая польза и помимо удовлетворения похоти.

Не успел Джоу управиться с бутербродами, как к нему подбежал давешний парнишка.

— Джоу Ируд, тебя господин Бифер кличет!

Джоу кивнул и продолжил жевать. Не хватало еще явиться к начальнику цеха с набитым ртом. Мальчик не уходил. Он присел на корточки и следил за движениями ирудовых челюстей, как голодная собачонка.

— Жрать хочешь, селедка?

— Не-а, я уже перекусил. Просто ты ешь вкусно, смотреть нравится. Мой папка так же кушал.

— Почему кушал? Умер?

— Не-а. На каторге бедует. Детишек для морлоков воровал. Ладно еще, не повесили.

— Я бы повесил, — сухо сказал Джоу. Он допил простоквашу, утер усы тыльной стороной ладони и встал. Узелок с последним бутербродом и нетронутым огурцом бросил мальчишке. — Доешь-ка, селедка. Тряпицу туг оставишь.